Эпилог  

 

ШЕСТЬ ЛЕТ СПУСТЯ  

Ноябрь 1992 года  

В это трудно поверить, но к моменту написания этих строк пролетело почти шесть лет с тех пор, как происходили события, описанные на предшествующих страницах.  

Когда митрополит Филипп миропомазал нас в 1987 году, назвав нашу группу бывших лютеран, пятидесятников, баптистов, независимых и пред­ставителей прочих конфессий Антиохийской евангелической православной миссией (АЕПМ)", он дал нам особое поручение — принести полноту православной веры той огромной части Северной Америки, которая никогда прежде не удостаивала эту веру даже беглого взгляда.

 Я по-прежнему хорошо помню набор порази­тельно различных посланий, приходивших к нам от всех частей христианства по мере того, как мы начали сближаться с Антиохийской церковью. Не­которые приглашали нас домой и готовили торже­ственную встречу. Другие всеми силами старались нас отговорить, предупреждая о неминуемых бед­ствиях.  

Можно предположить, что христиане, осоз­нающие историческую реальность Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви, подбадривали нас, захваченные перспективой устранения хотя бы еще одного разделения в христианстве. Однако другие, с независимым религиозным уклоном, предупреждали, что мы атрофируемся и потеряем остроту своего евангелизма. Даже некоторые пра­вославные предостерегали нас от поглощения эт­нической культурой.

Те, кто принимал участие в нашем путешест­вии, и те, кто читал рассказ о нем, вспомнят, что вхождение бывшей ЕПЦ в Антиохийскую право­славную церковь было серией радостных, славных и святых евхаристических литургий, проведенных в течение двух месяцев в семи различных североа­мериканских городах — от Лос-Анджелеса до Нэшвилла, от Бри до Анкориджа. В ходе этих ме­роприятий в Церковь было введено в общей слож­ности семнадцать приходов.

Новые отношения с Антиохийской церковью начались на ноте великой надежды

— Это самый яркий момент в моей жизни, — сказал митрополит Филипп в интервью. — Я вло­жил так много надежд в АЕПМ.  

Но оправдались ли эти надежды?  

Новые православные миссии

Работа АЕПМ в прошедшие шесть лет состояла в поиске путей для выполнения задания, возло­женного на нас митрополитом Филиппом. Мы по­старались донести свою веру до неправослав­ных — как христиан, так и неверующих — через проповедь, обучение и литературу, и в православ­ную церковь стали входить уже существующие христианские общины. В каждом случае пастор разыскивал нас и устанавливал контакт. Невероят­ное число пасторов просили информацию о том, как войти в православную Церковь. Большинство из них в своем стремлении стать православными руководствовались теми же причинами, что и мы.  

Исходя из своего огромного опыта в евангелизме и работе в кампусах, мы старались везде, где возможно, познакомить протестантов и сту­дентов колледжей с православием. В Чикаго, на­пример, мы решили основать миссию около Витон колледжа. Эта школа любезно согласилась сдать нам комнату в Пирс Чепл, и мы предприняли по­пытку передачи православной веры студентам-протестантам. Из этой попытки выросла Миссия Преображения Господня в Витоне. Бывшая неза­висимая протестантская община около Ист Лансинг, принявшая Православие и носящая теперь имя Св. Иакова, создала свой филиал на террито­рии кампуса в штате Мичиган.

Значительное количество запросов поступило недавно от епископального духовенства, мирян и приходов, ищущих утешения в неизменной вере православной Церкви. В дополнение к отдельным людям и семьям, пришли также священники и части их паствы, включая два прихода в Дэнвере, Колорадо, и по одному в Форт Ворт, Техас, и в пригороде Миллуоки, Висконсин.

В общей сложности пятнадцать приходов нача­ли свое существование в составе миссии с 1987 года, почти удвоив число «обращенных общин». Другие пятнадцать, или около того, дела­ют приготовления, чтобы присоединиться в следу­ющем году.  

 

Печатные издания  

За прошедшие пять лет мы смогли издать неко­торое количество книг и статей, которые вызвали неожиданно сильный отклик у читателей. О. Джек Спаркс дополнил примечаниями для протестантов недавно переизданный прекрасный перевод «Апостольских мужей» (издатель — Роберт М. Грант). Эта книга познакомила многих людей с ранней Церковью. «Божественная энергия» Джона Брауна и первое издание «Пути к право­славию» пробудили новый интерес к этой древней вере. Книга «Возвращение домой: почему протес­тантское духовенство становится православным» рассказывает историю восемнадцати пасторов, перешедших за последние годы в православие. Круг читателей нашего журнала "Эгейн" продол­жает расширяться как здесь в Северной Америке, так и в небольшом, но постоянно растущем числе заокеанских стран.

Вскоре после нашего вхождения в Церковь центральные периодические издания стали зада­ваться вопросом — не наблюдается ли в Америке движения к Православию? Появились статьи в "Лос-Анджелес Тайме" и "Атлантик Мансли". Не­которое время спустя в "Ю.С. Ньюз энд Уорлд Ре­порт" было опубликовано интервью, а еще через год — статья о православном христианстве. Не­сколько христианских журналов, в основном еван­гелического и харизматического толка — включая "Фэйс энд Реныоэл" и "Кристиэнити тудэй" пред­ставили очень положительные статьи и интервью.

За несколько лет до пятой годовщины нашего пребывания в православной Церкви Дэвид Хейм, исполнительный издатель "Крисчен Сэнчури", по­просил меня написать небольшой материал о нашем пятилетнем опыте. Поскольку я вышел из консервативного крыла протестантизма, мне было интересно посмотреть на отклик читателей. Ста­тья, опубликованная в марте 1992 года, принесла самый большой объем почты, который я когда-либо получал от какого-нибудь журнала. Боль­шинство корреспондентов были обыкновенными христианскими пасторами из основных деномина­ции, желавшими узнать, найдется ли для них место в православии.

Я обнаружил еще одну интересную вещь, отно­сящуюся к "Крисчен Сенчури". В тот день, когда я привез свою статью — это было в январе 1992 года — о. Билл Калдарони, наш священник в Витоне, и я были приглашены присоединиться к персоналу издательства для завтрака и беседы. По дороге в комнату, где мы должны были собраться, я обратил внимание на целую серию ящиков, по­ставленных друг на друга у стены — штук около тридцати. Мне бросились в глаза несколько пер­вых названий: пресвитерианский, методистский, иудейский, римо-католический... Я сразу прекра­тил чтение и повернулся к о. Биллу.<span

— Видишь эти ящики? В них складывают паке­ты с религиозной периодикой И выпуски новостей, поступающие в издательство. Готов поспорить, что ящика со словом «православие» там не ока­жется.

Мы поискали и самым подходящим, что уда­лось найти на букву «П» оказалось «прочие».  

Подавив краткую вспышку гнева на журнал за «игнорирование нас», я ясно осознал причину от­сутствия нашего ящика. Мы, православные, хуже, чем, возможно, любая другая религиозная органи­зация в Америке, работаем над установлением контактов с теми, кто находится вне нашей церкви. И поэтому православие, к нашему стыду, является самым строго хранимым секретом Америки.

В начале 1993 года Томас Нильсон опубликует первый том издания «Православные изучают Биб­лию» (Новый Завет и Псалтырь), который мы го­товили в течение трех лет совместно со многими православными учеными и богословами из разных стран. Мы надеемся, что этот труд, написанный простым языком, с пространными комментариями, привлечет православных христиан к серьезному изучению Библии, а другим поможет познакомить­ся с православием «стих за стихом».

 

 

 

 

Попытки миссионерской деятельности  

В 1988 году мы начали проводить ежегодные конференции по православной миссионерской де­ятельности. Насколько мне известно, это были первые православные мероприятия такого рода, судя по тому, что для обучения приехали несколь­ко сот священников и мирян — как православных, так и представителей иных конфессий. В результа­те возникло несколько новых миссий и стремление к миссионерской деятельности со стороны право­славных христиан заметно растет.  

О. Джозеф Фестер, который отвечает за мисси­онерскую деятельность в Американской право­славной церкви (АПЦ), принял участие в конфе­ренции 1990 года и благодаря его энтузиазму АПЦ стала одним из спонсоров этого мероприятия в 1991 году. Мистер Джек Хилл из американской епархии Греческой православной церкви в том же году выполнял роль наблюдателя и в результате греческая епархия стала спонсором конференции 1992 года. Наша радость от этого нового проявле­ния православного единства еще более усилилась, когда архиепископ Иаков назначил своим предста­вителем на конференции епископа Максима.  Таким образом, возникло еще более тесное едине­ние между АПЦ, греческими православными и нами. Конференция не только постоянно повыша­ет свою эффективность, но и выросла из меро­приятия Антиохийской церкви во всеамериканское православное движение.

В ходе совещаний с митрополитом Филиппом по вопросам стратегии нашей деятельности мы в АЕПМ поставили своей целью создать 500 новых православных приходов в Северной Америке к 2000 году.

Между тем в русле нашей миссионерской дея­тельности нам представилась возможность пропо­ведовать Евангелие весьма драматичным образом. В августе 1992 года четверо перешедших в право­славие священников были приглашены в двухне­дельную миссионерскую поездку по Румынии. О. Грегори Роджерс, о. Джон Ривс и Роман Брага в качестве переводчика составили одну команду, о. Дэвид Оган, переводчик Дэн Сусиу и я — Дру­гую. Мы проповедовали перед аудиториями, раз­мер которых колебался от нескольких сот до 100000 человек. Тот факт, что мы были американ­цами и относительными новичками в православии оказался огромным преимуществом. Многие, включая нас самих, почувствовали обновленную решимость посвятить себя Иисусу Христу, и нам всем очень хотелось бы вернуться в Румынию.  

 

 Открытие богослужения и духовной жизни  

Если говорить только о себе — хотя я подозре­ваю, что моя ситуация в 80-е годы была характер­на для многих из нас — я пришел к православию не потому, что почувствовал новый потенциал для духовной жизни. Причиной моего перехода яви­лась убежденность, основанная на библейских и исторических фактах, в правильности и истиннос­ти учения Церкви. И лишь со временем я осознал подлинную духовную глубину православной веры.

В 1950 году А.В.Тозер, преподававший в Биб­лейском институте в Чикаго, выступил с пропове­дью, оказавшейся столь достопамятной, что она была издана в виде брошюры и переиздается до сих пор. Она называлась «Потерянное сокровище протестантизма», которое автор определил как подлинное богослужение. К сожалению, это со­кровище не найдено до сих пор.

В течение двух десятилетий моей жизни я оце­нивал богослужения в таких категориях: Захваты­вает ли оно меня? Вселяет ли оно энергию? Явля­ется ли оно свежим и творческим? Отвечает ли оно моим потребностям? Однако по мере того как мы изучали корни христианского богослужения, на­чиная с Ветхого Завета, мы не находили подобных критериев оценки. Вместо этого мы сталкивались с такими вопросами: Совершается ли оно в Духе и Истине? Имеет ли оно прообраз на небесах? Про­славляет ли оно Бога? Я воспринял литургическое и сакраментальное богослужение не из-за его жи­вости или исступленной восторженности, но пото­му что оно истинно. Это было похоже на возвра­щение в забытый дом.  

Реальность этого богослужения открыла нам дверь к присутствующей в нем полноте спасения. Оно принесло нашим людям ощущение целостнос­ти, которого они прежде не имели. Совместное служение в качестве коллективного священства, евхаристическая общность являлись аспектами спасения, пропущенными нами ранее. И это «сла­достное мистическое общение с пребывающими в заслуженном покое» привносит в духовную жизнь элемент, не поддающийся описанию. Я знал эти слова наизусть, но совершенно не понимал их зна­чения. Сейчас я знакомлюсь со святыми прежних времен не просто как с именами, которые должно помнить, но как с дорогими друзьями.

Чем дальше мы подвигались по нашему пути, и чем больше изучали по книгам и на собственном опыте православную духовность, тем больше мы учились ценить ее несравненную глубину и красо­ту. Почва тут богата и плодородна; и достаточно места, чтобы пустить корни и возрастать в течение всей жизни.  

Конечно, мы еще новички в этой области, мы совершали ошибки по мере продвижения и нам еще предстоит много совершенствоваться. Вы про­сто не можете достичь духовной зрелости за один день или даже за шесть лет. Но даже когда мы де­лали свои первые неверные шаги, впечатление ба­ланса дисциплины и свободы, физической реаль­ности и мистического опыта, и в особенности замечательного акцента на молитве, как ежедневном и ежечасном образе жизни, было поистине благо­словенным.

Наконец, необходимо сказать об отношении к Священному Писанию. Хотя я старался этого из­бежать, но изучение Библии было для меня в зна­чительной мере самоцелью, а не средством позна­ния Бога и возрастания в общении с Ним. С моим рационалистическим уклоном было очень легко рассматривать Библию как мертвое тело, которое должно быть распростерто, рассечено на части и проанализировано.  

Самым поразительным открытием для меня стало то, что в православии Писание используется литургически. Например, мы молимся псалмами, а не просто читаем или изучаем их. Мы путешеству­ем с Иисусом Христом через Евангелия, соучаст­вуем в драме спасения, привязанной к годовому циклу церковного богослужения. Библия является книгой Церкви, а не отдельной личности. Часто церковная жизнь заставляет меня возвращаться к библейскому тексту и вдумываться в стихи, преж­де не привлекавшие моего внимания. Существует православное понимание Писания, которое я, честно говоря, только начинаю постигать.  

 Впечатления от пребывания в «этнической» церкви  

Как Руфь Моавитянка поняла еще 3000 лет назад, для того, чтобы следовать за Богом, необходимо стать частью Его народа. Поэтому и мы со­единились с этими удивительными восточными людьми, принявшими нас в православную веру.

Одной из особенностей при переходе амери­канцев в православие является опасение — при­чем, я думаю, с обеих сторон, — что одна из куль­тур раствориться в другой. Об этом предпочитают не говорить, поскольку даже упоминание данного предмета неявно подразумевает расизм.  

Однако по мере приближения дня соединения вы время от времени слышите с нашей стороны вы­ражаемые вслух опасения: "Я надеюсь, они не по­пытаются сделать из нас арабов!" В то же время, представители другой культуры неоднократно за­давали вопрос: "Что, если они попробуют сделать Церковь протестантской?"

В жизни мало вещей, которые оказываются лучше, чем вы ожидаете, и наш прием в Антиохийскую церковь стал одной из них. Я не скажу, что не было и нет барьеров и препятствий, которые приходилось преодолевать. Однако можно с уве­ренностью сказать, что соединение двух культур оказалось успешным. Различия в стиле, темпера­менте и традиции органично вписались в одно целое, порождая взаимное уважение. В некоторых случаях наше общение приобретало юмористичес­кий характер.  

Однажды мне потребовалось позвонить масти­тому антиохийскому священнику в Нью-Йорк. К телефону подошел его сын-подросток. Когда я по­просил позвать отца, он сказал, что того нет дома. — А кто ему звонит? — спросил он.

 — Я отец Питер Гиллквист, — ответил я.

— А, так вы тот, кто кричит, когда проповеду­ет! — прокомментировал молодой человек.

Что ж, он попал в точку. Хотя моя проповедь православна, я по-прежнему произношу ее как евангелик. Честно говоря, я отношусь к своему православию с таким энтузиазмом, что, возможно, никогда не смогу приспособиться к тональности традиционной восточной проповеди. И я подозре­ваю, что Св. Иоанну Златоусту это также не уда­валось.

С течением времени мы привыкли к внешним различиям в наших культурах и опытно познали, что во Христе «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обре­зания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, сво­бодного, но все и во всем Христос» (Колос. 3:11). Как Его духовные дети мы можем скорее ценить наши различия, нежели опасаться их. На протяже­нии этих шести лет мы вместе смеялись, вместе ра­ботали, иногда вместе набивали шишки. И во всех этих событиях мы научились по-настоящему лю­бить друг друга как братьев и сестер во Христе.

Несмотря на сказанное, остаются серьезные проблемы. Я задаюсь вопросом: почему получает­ся так, что люди в каком-нибудь Североамерикан­ском приходе могут читать газету, торговать цен­ными бумагами, заказывать Биг Мак на англий­ском, и в то же время настаивать на том, чтобы воскресная служба совершалась на греческом, сла­вянском или арабском — особенно если их дети не могут понять из нее ни слова. Или, почему у нас в одном городе оказывается три православных епи­скопа, каждый из которых представляет свою юрисдикцию. Как в такой ситуации мы можем эф­фективно и широко распространять эту древнюю веру в современной секуляризованной Америке?

Имя задачам, которые предстоит решить — ле­гион. Но после пребывания в нашем новом право­славном доме с 1987 года мы испытываем чувства большие, чем благодарность.

 Почему мы стали православными

Вопросы, которые мне периодически задают во время поездок и встреч с неправославными хрис­тианами по всему Североамериканскому континен­ту таковы:

— Что окончательно подтолкнуло вас к этому шагу?

— Что, в конечном счете, побудило вас оста­вить протестантский мир позади и отправиться к далеким берегам православия?

Я могу прямо сказать, что большинство из нас привело в православие не глубокое разочарование в евангелическом движении и не непреодолимое влечение к запаху ладана и колокольному звону, сопровождающим православное богослужение. Как я уже сказал вначале, перемена произошла тогда, когда мы прекратили попытки оценивать и судить историю Церкви и вместо этого пригласили историю Церкви оценивать и судить нас самих.

 Мы уже были твердыми приверженцами богодухновенности Писания, божественности Христа и признания нашего Господа Мессией. Идентифици­ровать Церковь первого столетия на страницах Нового Завета не составляло для нас проблемы. Нашими вопросами были: 1) Какова дальнейшая история этой Церкви Нового Завета? и 2) Насколь­ко наше собственное христианство соответствует тому образцу, который был установлен за века, прошедшие со времени написания книги Деяний?

К своему изумлению мы обнаружили, что Цер­ковь первого тысячелетия составляла единое целое. Разумеется, время от времени появлялись и уходили со сцены некоторые ранние еретические группы и возникали трудные ситуации, включая несториан и монофизитов. Но внутри самой Цер­кви существовало единство вероучения, охраняе­мое великими Вселенскими Соборами. Была еди­ная в своей основе форма, или чинопоследование, литургического богослужения. И структура цер­ковного управления была одной и той же в каждой из пяти крупных патриархий. Вместо того чтобы спрашивать, находятся ли такие столпы христиан­ства как Августин, Афанасий и Златоуст в нашей Церкви, мы стали задаваться вопросом: принадле­жим ли мы к их церквам!

Чем больше мы прислушивались к древним апо­логетам веры, сопоставляя их труды со Священ­ным Писанием, тем больше мы понимали, что для них центральными пунктами веры были догматы Троичности Божества и воплощения Сына Божия. В свете этих догматов стали проясняться и другие вопросы, волновавшие нас как евангельских хрис­тиан — причастие, литургия, почитание Марии и святых, иконы, историческое преемство еписко­пата.

Поэтому для нас переход в православие не был «сменой веры». Скорее это было возвращением домой. Как и множество верующих в прошлые века, мы решили действовать: войти в литургичес­кое богослужение, причащаться, благословлять Ту, Которая родила Спасителя наших душ, мо­литься перед иконами, искать епископского окормления.

Движение Духа

В начале 1992 года я был с его преосвященст­вом епископом Антуаном в Бефезде, Мериленд, где он миропомазывал и рукополагал мирян и ду­ховенство из двух только что образовавшихся пра­вославных миссий в Виллингтоне, Делавэр, и Виржиния Бич, Виржиния. В своей проповеди в тот уикенд он сказал:

— В 1987 году в православной Церкви началось новое движение Святого Духа.

В последующие пять лет было много волную­щих событий и впечатляющих результатов. Поми­мо обычного роста, поддерживавшегося в Церкви в течение многих столетий, это новое движение помогло тысячам христиан-протестантов впервые открыть православное христианство и сотням из них стать членами Церкви.

 Многие из тех, кто читал эту книгу, прошли именно такой путь. Если вы еще не завершили его, позвольте вас заверить: вы обретете свой дом в этой древней вере. Независимым христианам Бог предлагает общину и историческую преемствен­ность. Христиане, чей опыт сосредоточен на изу­чении Библии, добавят к своим библейским позна­ниям реальность богослужения и таинств. Тем, кто находится в том месте, где произошел отход от основ апостольского вероучения, Церковь предла­гает неизменную веру «однажды преданную свя­тым» (Иуд. 3).

В самом деле, если мы — в большинстве своем вышедшие из евангелической «поп-культуры» шестидесятых годов — смогли принять правосла­вие с благодарностью и радостью, то это может сделать каждый! Нам никогда не предлагали изме­нить наши национальности, или наше евангеличес­кое дерзновение, или нашу любовь к Писанию, или отрицать милости и дары Божий, полученные в прежнее время.

Вместо этого мы заполнили многие пустые места своей христианской жизни ценностями пра­вославия. И, наоборот, отказались от того, что не было истинно для святой веры.

В точности как митрополит Филипп обещал нам в 1986 году. Святой Дух привел нас «в землю обетованную». Мы надеемся продолжать приоб­щение Северной Америки к сокровищам этой исто­рической веры.