< Предыдущая глава | Оглавление | Следующая глава >

ГЛАВА 5
Это случилось с Западным Консервативным баптистом.
О.Томас Ренофри.

"Кем бы ты был, если бы не был баптистом?" - спросил я однажды однокурсника по Семинарии. "Мне было бы стыдно за себя" - ответил он. Хотя тот пыл, с которым говорил мой знакомый, был не совсем типичен для студентов Западной Консервативной Баптистской Семинарии в Портланде, Орегон, там было вполне достаточно таких ревнителей баптизма, чтобы какой-нибудь не-баптист, типа меня, почувствовал себя чужим.
В 1972 году я сам свободно выбирал эту Семинарию для своего обучения (хотя в то время я еще не верил в "Свободную волю"). Я родился и воспитывался среди методистов, но пришел к выводу, что основные протестантские направления богословски несостоятельны. Так как я активно работал в колледже при Campus Crusade for Christ для Господа, то я знал, что Христианская жизнь - это больше, чем просто "церковность". Хотя я часто советовал другим не полагаться на свои чувства, сам я чувствовал, что Господь зовет меня полностью посвятить себя Христианскому служению.

Поступление в Семинарию.
Я серьезно думал о том, чтобы работать в Кэмпус Крусейд, молился, но, почему-то, мне не хватило убежденности на это решиться. Если Господь ведет меня к тому, чтобы я полностью был предан Христианскому служению, мне будут необходимы некоторые профессиональные навыки. Кроме того, у меня было искреннее желание более глубокого понимания Слова Божия и своей веры. Итак, я решил, что логично будет поступить в Семинарию. Перебрав несколько евангелических Семинарий, я, в конце концов, остановился на Западной консервативной Баптистской Семинарии. Там уделяли внимание тем предметам, которые я более хотел изучить. Казалось, что их вероучение - такое же, как и в Кэмпус Крусейд, они предлагали солидную программу изучения Библии, богословия, практические курсы - и они не падали в обморок, если ты ходишь в кино. Чего еще мог желать семинарист?
Семинария мне понравилась с того момента, как я вступил в студенческий городок. Я действительно предвкушал первый день моих занятий и лелеял мысль, что я буду вооружен всем арсеналом библейской науки, чтобы успешно нести свидетельство о своей вере всем этим католикам и прочим литургическим типам, которые заявляют, что они честные Христиане, хотя это совсем не так. Я хорошо помню свои мысли в первый день занятий: "Я знаю, что истина - у нас, евангелических Христиан. Теперь я узнаю, почему это так."
Мысленно возвращаясь назад, я должен сказать, что три года в Семинарии - одни из наиболее ценных в моей жизни. Так как, начиная учиться, я почти не знал Библии, то я впитывал все, как губка, особенно библейские занятия. Я полюбил каждый час в классе. Я полюбил даже занятия по греческому, которые начинались точно в 7.30 утра каждое утро (если я приходил туда в 7.32, то преподаватель останавливал занятие и говорил: "Добрый день, мистер Ренфри."). Я знал, что эти занятия готовят из меня "достойного, неукоризненного делателя, верно преподающего слово истины" (2 Тим. 2:15). Семинария дала мне то, за что я всегда буду благодарен ей: это особая любовь к Библии, радости которой, я, конечно, никогда бы не испытал вне Церкви Нового Завета. Это дало мне средство для изучения Слова Божия, для открытия истины, стремления искать и служить Церкви, которую Христос основал через Апостолов. Как бы иронически это не звучало, баптистская Семинария на самом деле готовит серьезных студентов для принятия Православия.
Когда я окончил Семинарию, я был убежден, что евангелические Христиане не верят Библии в достаточной степени. На деле, все, с кем из них мне приходилось общаться, были очень избирательны в отношении к Писанию, то есть, они верили всей Библии за исключением ряда мест, которые противоречили их верованиям. И после этого они ни за что не признаются, что они отвергают эти места. Они просто достигли совершенства в искусстве умело изменять их смысл прихотливой "ловкостью рук" в истолковании. Позвольте, я приведу ряд примеров, с которыми довелось столкнуться при обучении в Семинарии.

1. Толкование Библии.
В Семинарии меня учили вместе с Апостолом Петром исповедывать, что: "...никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою" (2 Петр. 1:20). Но на деле наша система герменевтики, толкования Библии основывалась на сравнительно новой теории. Там подчеркивалось, что любой Христианин имеет право и ответственность, под водительством Святого Духа, толковать Писание сам себе. Сначала кажется, что это хорошо - до тех пор, пока не начнешь считать, сколько же протестантских деноминаций!
Я покинул семинарию, удрученный тем, что есть много разных толкований одного и того же Писания среди, казалось бы, благочестивых, набожных людей, причем, все они заявляют, что ими руководит Святой Дух. Эти разногласия касались не второстепенных вопросов вероучения, а главнейших. Или Святой Дух разделился? Или искусство толкования, которому меня учили, делает любого Христианина протестантским папой, причем каждый "непогрешимо" вещает о том, что говорит Библия?

2. Священное Предание.
Я и мои соученики в Семинарии всегда сразу указывали, что мы верим Библии более чем преданию. Но мы не могли различать "предания человеческие", которые обличал Господь и Священное Предание Божие, рекомендуемое самой Библией (см. Увещания Св. Павла в 2 Фес. 2:15; 3:6). Я не помню случая за время моего пребывания в Семинарии, чтобы кто-то сказал что-либо доброе о Священном Предании. Теперь я считаю, что это - одно из разительных упущений семинарского образования. Многие евангелические Христиане испытывают отвращение к словам на "Т" (особенно к "TRADITION" - предание, но не к "TITHING" - Церковная десятина), поэтому они успешно не замечают живительной силы Божественного Предания в формировании и передаче Священного Писания. Без Предания у нас не было бы Библии.
Помню, как однажды на занятии по богословию студент спросил преподавателя: "Если мы принимаем постановление Церкви, выраженное в решениях Карфагенского Собора IV века, где утвержден канон новозаветных книг Писания, почему же мы не признаем, что та же самая Церковь определила книги Библии?" "Хороший вопрос", - ответил преподаватель, "один из тех, на которые у нас, баптистов, нет хорошего ответа."

3. Таинства.
К их чести, преподаватели семинарии последовательно стояли за истинность Воплощения Христа. На деле же, однако, они отвергали сакраментальный характер жизни (необходимость Таинств), основанный на том, что Бог Сын полностью воспринял человеческую природу. Я считаю, что, отвергая Таинства, иконы, историческое Церковное богослужение, они невольно впадают в своего рода гностицизм, возвышающий "духовную" область и принижающий значение телесного, физического мира как орудия Божией благодати. Нам преподавали учение о благодати, но библейскими средствами действия благодати пренебрегали - такими, как крещальная вода (вопреки историческому учению Церкви, выраженному, например, в Ин. 3:5; 1 Петр. 3:21; Деян. 2:37-38; Рим. 6:3-4; Тит. 3:4-5). Нам говорили о Вечери Господней, но слова Господа толковали только в духовном плане ("Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную..." Ин. 6:54), придавая им чисто символическое значение.
Все же, по крайней мере, одно действие таинственного характера евангелические Христиане признают - проповедь Слова - и в этом Таинстве они выделяются. В семинарии было несколько замечательных курсов по гомилетике. Среди них был только один факультативный курс по библейскому богослужению. Евангелические Христиане пренебрегают богословием Таинств, никак его не формулируя, поэтому за образец богослужения они приняли форму, основанную скорее на современной модели концерт, увеселение и/или лекция, чем на каком-нибудь образце из Библии.
Очень немногие из моих преподавателей открыто осуждали пустоту евангелического богослужения. Один даже признал, что богослужение баптистов выродилось в "профессиональный спектакль для (PEW POTATOES) картошки на церковных скамьях." Но никто, кажется, не желает поинтересоваться богатыми традициями Церкви, особенно литургией, которая, вместе с хорошей библейской проповедью, и образует истинное Православное богослужение.
Я окончил Семинарию в 1977 году, чувствуя, что мне еще многому нужно учиться. После двух лет служения в баптистской церкви, мои опасения касательно баптистского богословия и практической жизни оказались настолько ужасными, что я, оставив эту церковь, основал свою "Независимую Библейскую Церковь". Изначальной целью тех, кто участвовал в ее основании (в жилой комнате одного из наших домов) было "быть как Церковь Нового Завета".
Честно говоря, мы не представляли себе, какова же Церковь Нового Завета в жизни. Несмотря на семинарское образование, в области церковной истории я был все еще невежа. Именно изучение церковной истории через несколько лет и привело нас ко вратам Православия. Долгое время я ошибочно полагал, что евангелические протестанты проповедовали, лучше учили Евангелию и знали Библию лучше всех Христиан со времен Апостолов. Теперь я стал понимать, что, на самом деле, все истинное и хорошее в вероучении и в жизни мы восприняли от Православной Церкви. После того. Как только мы выбрали для себя из Православия идеи и направления, наша маленькая домашняя церковь присоединилась к Евангелической Православной Церкви; остальное, как говориться - история. На самом деле, это была лишь наивысшая точка в захватывающем путешествии, которое привело нас к новому началу, в Православие. Как и у всех Семинарий, у Западной консервативной Баптистской Семинарии есть свои сильные и слабые стороны. Если учесть ограниченные возможности богословской школы в полной подготовке к Церковной жизни, я думаю, мы не станем слишком много ожидать от таких школ. Однако пока в Западной Семинарии продолжают подчеркивать абсолютную преданность слову Божию, я надеюсь, что я буду не последним студентом, который после семинарии перешел в Православную Церковь.
В конце концов, став православным, я только, так или иначе, исполнил то, чему меня учили на всех занятиях, (которые довелось посетить) в Западной Консервативной баптистской Семинарии: "подвизаться за веру однажды преданную святым" (Иуд. 3).

< Предыдущая глава | Оглавление | Следующая глава>